Вот моей доце исполнилось 2 недели и у меня появилось время написать рассказ о родах, как я и люблю — с подробностями.
Беременность моя была планированной, но все-равно неожиданной? т. к. я чего-то даже и не мечтала, что у нас так быстро все получится. Но чудо свершилось, получилось зачать доченьку у нас со второго цикла планирования, и я сама того не ожидая увидела на тесте зачетные //.
Беременность протекала легко и, фактически, без осложнений. Токсикоза не было, только один день меня немного потошнило — наверное, для того, чтоб я узнала «шо воно таке» этот токсикоз. На 16-й неделе полежала немного на сохранении (угроза, все наладилось, когда начал принимать Утрожестан), а последний месяц беременности был очень тяжелым из-за сильных отеков.
Ложили меня в больницу из-за отеков трижды, выписывали дважды — на третий раз уже не отпустили домой.
ПДР у меня был назначен на 2 августа, но я была уверена, что рожу раньше, просила доченьку только дождаться хоть до 19 июля — пока папа прилетит домой.
На 38 неделе пошла в ЖК для планового визита, мне сказали ложится в больницу с отеками.
Полежала неделю, стало легче. Выписали.
За неделю до ПДРа — опять ЖК, опять ложат в больницу. Звоню своему договорному врачу, он говорит — приезжай, посмотрим. После осмотра моих нижних конечностей врачом, слышу вердикт «Отеки жесткие, госпитализация, домой не отпускаем». Ложат. 5 дней лечения — капельнички, таблеточки. Лежу в платной палате, жара на улице неймоверная (до +37), гулять ходить не могу — сразу отекаю.
Через 5 дней, в пятницу, прошусь на выписку. До ПДРа остается 2 дня.
Врач смотрит на кресле — все закрыто, говорит: «Если ничего не происходит за эти дни, 3-го августа — на осмотр».
Ничего не происходит. Отеки, которые в больнице прошли, за эти два дня вернулись во всей красе. Приезжаю на осмотр 3 августа. Это вторник. Врач говорит — «Ничего тебя, Галя, не берет (в плане отеков). Опять госпитализация». Спрашиваю его — «Как там шейка матки?» Говорит — «Не готова». Я ему: — «Так может мне свечки какие-то ставить надо для ее размягчения?». Он: — «Да, будем готовить, чтоб ты до конца недели родила»
Ложат меня в патологию на 4-й этаж в бесплатную палату. Капец, условия офигеть. Туалет фиг знает где, на кровати сетка-рабица, проваливается до пола и поломанная тумбочка. 4 девочки в палате.
Договариваюсь с нянечками. Только появляется платная — меня переводят. Другое дело — кровать нормальная, твердая, комод, стол, стул, телек, холодильник, туалет и душ в блоке. В общем — как в санатории.
Опять назначают капельницы и таблетки. Лечусь. Отеки не проходят. Роды не начинаются. Врач мой не заходит ко мне. Лежу вторник, среду, четверг. В пятницу не выдерживаю — звоню ему, мол, когда к вам на осмотр можно? Говорит — сам зайду сегодня.
Зашел, посмотрел на кресле. Вердикт — «шейка матки не готова». Спрашиваю — «Сколько еще дней мне?». Он — «Точно сказать не могу, на днях жди».
Закончилась 41-я неделя моей беременности. Началась 42-я. Из моего блока уже 5 девочек ушло рожать, одна я сижу. Начинается депресняк. Кажется, что я единственная женщина, которая навсегда останется беременной.
В ожидании родов, не принимая никаких таблеток проходит сб, вс, пн, вт, ср.
В четверг я уже опять не выдерживаю. Звоню врачу. Спрашиваю, когда зайдет он ко мне. Сегодня, говорит. Я жду. Приходит, смотрит — открытие 1–2 пальца, шейка не готова. Спрашиваю опять — «Когда же я рожу то?!"
Говорит — «может завтра-послезавтра». Но говорит это так неуверенно, в общем, мои догадки про «вечнобеременную» начинают крепнуть. Добавляет: «завтра в 6 утра придет врач — возьмет мазки, чтоб ты знала, это от меня».
Ко мне приезжает вечером муж, гуляем с ним часик. Купили арбузик, я половинку еще в палате заточила. Заканчивалась 42-я неделя моей беременности. И тут пошел процесс, который я никогда в жизни не забуду.
20:00 Чего-то живот начал побаливать. Я такая огого?! Неужели?! Залажу в инет на схваткосчиталку — что-то очень маленький интервал, по 5–6 минут между схватками, схватка болючая и длится минуту в среднем.
21:00 считать схватки надоело. Иду на вечерний монитор (слушают сердце малыша), как раз меня корючит. Спрашивают — схватки? Я отвечаю — наверное. Доктор говорит — давайте на кресле посмотрю вас.
Я радостная в предвкушении новостей лезу на кресло, осмотр, вердикт: «Раскрытие 1–2 пальца, шейка длинная и не готова. Это не роды». Говорю: «Но меня „хватает“ по серьезному». Она: «с таким раскрытием еще и неделю-две можно ходить». Я: «Куда ж неделю-две, если у меня и так заканчивается уже 42 неделя…». Врач: «Ничем не могу помочь»
Плетусь в палату. Ложусь часов в 10 спать, пытаюсь уснуть, т. к. знаю — это роды. И, начитавшись рассказов о родах, знаю точно — надо попытаться спать.
Спать получается с трудом. На каждой схватке просыпаюсь, между схватками засыпаю, итого получается, что я в сознании когда мне больно, как результат — впечатление одной большой схватки.
В 2 ночи уже не выдерживаю терпеть боль. Думаю, не пропустить бы все. Ведь надо еще мужа вызвать, чтоб успел. Иду и бужу медсестру, говорю — зовите врача, а то я уже не могу терпеть. Она нехотя поднялась, куда-то там звонит. Говорит — жди, сейчас придет врач. По коридору слоняется еще одна девочка, засекает схватки.
Пришел врач, смотрит меня: «Раскрытие 1–2 пальца, это не роды». ЕПРСТ! Я говорю — я уже не могу, мне очень больно. Врач к медсестре — уколите ей обезболивающее. Медсестра смотрит на меня как на врага народа, мол, чего мне спать не даешь?
Девочку, которая тоже слонялась по коридорам, тоже осмотрели, ее отправляют в родзал. Даже немного позавидовала ей.
Меня укололи. Помогло, как мертвому компресс. Ну не берет меня но-шпа и папаверин — знаю это уже лет 10. Что меня берет — так это Кетанов — единственное средство (знаю, т. к. с 15 лет адски болючие месячные).
Мучалась я до 6 утра. Было больно очень. Уже не спала. Измоталась. Колбасило, капец. Ей Богу, была уверена, что роды — это легко, что это больно, но боль терпимая. Я попала в число женщин, у которых адские боли. Или очень низки болевой порог.
В 6 утра пришел врач брать мазки, говорю ему — у меня схватки с вчерашнего вечера, очень больно, я устала. Он на кресле посмотрел и говорит — «Раскрытие 2 пальца — это не роды».
Я — «я устала и измучалась, сделайте что-нибудь». Он медсестре — «вколите ей обезболивающее». Медсестра возмущенно — «я ей уже сегодня колола!» Врач — «ну уколите еще!»
Меня опять укололи. Опять толку ноль.
Еле дождалась 8 утра. Звоню своему врачу. «Так и так, говорю ему, с 8 часов вечера схватки, я уже валюсь с ног от усталости, можно я сама себе уколю Кетанов?» Он: «Галя, какой Кетанов, жди меня!»
Жду. 9 утра. Врач должен был бы уже быть на работе. Звоню ему в пол десятого — не отвечает. А я уже схожу с ума, схватки каждую минуту идут и такие болюченные. Крышу сносит. На каждой схватке мне хочется встать из постели, встаю, вишу на холодильнике, стою на четвереньках, мучаюсь, колбашусь. Всю типает, подбрасывает, корючит. Думаю, если это начало родов, то что ж будет при почти полном раскрытии?
Дальше провал в памяти, слабо помню. По-моему, был обход и меня опять посмотрели на кресле. Сказали, что 3 см раскрытие. Помню, что делали клизму и сказали собирать вещи.
Когда по меня пришли вести меня в родзал, я вещи не собрала — у меня просто не было сил. Я просто лежала на кровати здыхала, хоть надо было собираться. Медсестра пришла, я в ауте. Она попросила девочек из блока собрать мне вещи. В это время я валялась на кровати и трусилась от холода (жара 30 градусов на улице). Меня укрывали одеялами.
Дорогу в родзал из памяти вырезало. Помню, что ели шла. Как с креста снятая. Привели, уложили на кушетку.
Пришел мой врач. Глянул на кресле, сказал, что процесс идет отлично, что раскрытие 3–4 пальца. Что-то там сделал — чик, слышу — воды потекли, ага, проколол пузырь значит!
Опять отправили меня в родзал.
На каждой схватке хочется в туалет. Он в конце коридора, плетусь по стенке. Санитарочки уже ругаются, чтоб я не ходила туда-сюда. А что мне делать то, если туалета рядом нет? Бред какой-то. Чего ругаться то? Мне и так не сладко, а еще ходить к клозету — вообще нет сил. Меня еще и после клизмы чистило, и на каждой схватке хотелось немного пи-пи, а еще и воды подтекали, в общем, полный букет.
Я позвонила мужу, чтоб приехал. Он прилетел в течении 15 минут, звонит — а у меня как раз схватка, я взяла трубку и молчу в нее. Попустило. Говорю — жди, пришлю вещи (его вещи для переодевания у меня были).
Позвала санитарочку, попросила отнести одежду и забрать мужа. И опять провал в памяти. Помню, что прошло время и я слышу чей-то голос «Это ваша жена?» и родной голос мужа «Да».
Фух, ну я хоть не одна уже.
Про мужа в родах — помочь он мне мог мало чем, хоть очень пытался. И массаж пробовал делать, и на мячик пробовал усадить, и дышал со мной — мне нифига не облегчало боль. Огромной помощью было с его стороны на каждой схватке меня поднимать с кушетки — мне хотелось встать и что-то делать со своим телом, я то висела на муже, то ходила, то стояла на четвереньках, то пробовала висеть на подоконнике. Огромной помощью было то, что я знала — я не одна. Он — родной и любимый, рядом. Я могу на него положится, если что. Ну, а физической помощи, как таковой, не получалось. Меня зациклило на боли и усталости, хоть я и пыталась делать всякие штуки, о которых вычитала в инете — не помогало нифига.
Вот честно — думала, что сдурею. Иногда уже прост ов голос просила у Бога помощи и силы.
Звоню врачу, умоляю его прислать анестезиолога. Он говорит что то, типа — «через час можно будет колоть анестезию, а пока терпи».
Как хорошо, что был муж. Вменяемый человек. Т. к. я была вообще невменяемой. Вот приходят в родзал, спрашивают фамилию. Я не могу ответить. У меня просто нет сил. Он хоть мог отвечать на вопросы акушерок, врачей.
Прошло некоторое время. Меня забирают из этого родзала и переводят в отделение к моему врачу. Говорят — идите пешком. Я говорю — я не могу, дайте каталку. Они говорят — каталки нет. Я начинаю идти, схватка, меня плющит в коридоре. Муж с сумками, санитарка — стоят, ждут меня. Идет какая-то врачиха. Посмотрела на меня, говорит — возьмите девочке каталку. Только верните ее.
А, вот как, значит есть каталочка-то! Усадили меня на нее, муж нес торбы, дальше не помню. Помню что ехали по коридорам, и каталкой стучали об углы и дверные косяки. Включается сознание уже во втором родзале, в отделении моего доктора. Вставать уже не могу. Лежу и стону, пытаюсь дышать. На часах 12 часов дня, от начала схваток прошло 16 часов боли.
Пришел врач, посмотрел, обрадовал — раскрытие 5–6 пальцев. А меня начинает тужить. Жутко тужить. Я говорю акушеркам — не могу, тужит по страшному. Они мне — сдерживай потугу, порвешься вся. Муж дышит на ухо, я с ним на пару.
Тужит капец. Все внутренности, начиная от кадыка и пищевода на каждой схватко-потуге давят вниз, меня просто внизу распирает. Чувство жесть. Дышу, дышу, дышу. Мужу благодарна, если б не он — я б и не дышала вовсе — забывала дышать вообще. Мне нереально больно. Просто нереально! Я уже не могу молчат, рычу на каждой схватко/потуге.
Приходит врач с анестезиологом. Как же я ждала анестезиолога. О!
В общем, я думала, уколоть анестезию дело быстрое. Но еще с полчаса прошло, пока мне стало легче — пока меня подготовили, вымеряли давление, послушали малышку, расспросили мой вес, габариты, про аллергии, вымеряли, куда колоть. И говорит врач, что надо 10 минут лежать неподвижно. Как, если меня всю корчит? Не знаю, как бы я без мужа, он меня вжал в кушетку, и мне таки сделали эпидурал. Пока прокол сделали, пока все трубки прикрепили, пока сначала пробу сделали, а потом и остальную дозу на мой вес добавили — прошло не мало времени.
А как укололи, скажу так — не больно не стало. НО, я начала соображать! И это было диво! У меня просветлел мозг, я начала понимать и осознавать что и к чему! Больно было, но боль стала легче, я перестал рычать и громко стонать. Когда я попросила еще немножко анастезии добавить (как мед, так и ложкой), то мне сказали, что нельзя, чтоб ребенку не повредить.
Анестезиолог классная тетка. Мне она понравилась очень, профессионально сработала. Она еще сидела со мной, наблюдала мое состояние.
Схваточки продолжались, потуги шли, время от времени приходила акушерка проверять, где головка ребенка. Мужу показали, как выглядывает головка «оттуда». Говорит — о, вижу волосики. Хоть я его и просила «туда» не заглядывать! Еще ему давали слушать сердечко малышки через трубочку.
Ну, в общем, после анастезии мир для меня просветлел, и хоть было больно, но я уже понимала, что это боль нужная. Пришел врач. Посмотрел меня. Начал что-то там ковырять внизу, до меня дошло — открывает шейку вручную (спасибо инету, что знала я это). Сказал поставить капельничку. Я спрашиваю — окситоцин? Акушерочка — да. Говорит, надо ускорить немного процесс, чтоб родовая деятельность не затихала. Но капала та капельница ТАК медленно, что я капелек почти не видела. В общем, в этом и плюс договорных родов — что ты знаешь, что с тобой делают то, что надо, что ты доверяешь врачу полностью.
Потом опять нас с мужем оставили. Часто приходила акушерка, пробовала, где масина головка. Предложила мне попробовать потужится. Я постаралась. Особых усилий для этого не надо было, а тужиться «вниз» я умела — натренировалась еще за беременность, читала, как нужно тужиться, как вдыхать при этом, чтоб потуга была хорошей, не шла «в голову».
Акушерке моя проба понравилась, она по мобильнику позвонила врачу, говорит — «ждем вас». Я так прибодрилась!
Пришел врач. Сразу набежало казино людей. Все начали что-то делать. Меня пододвинули на край кровати, вставили в кушетку такие железяки, чтоб за них держаться и ноги на них ложить. Муж стоял сбоку от меня. Сверху ему открывался офигенный вид. Скажу заранее — он видел абсолютно ВСЕ.
Я попросила санитарочку умыть меня холодной водичкой, т. к. действие эпидуралки ослабилось, и у меня опять начал мутнеть рассудок. В общем, что было дальше — помню смутно, т. к. я целиком и полностью слушала врача, акушерку, когда вдыхать, когда выдыхать, когда тужиться. Помню, что муж держал подушку и голову. Помню, что врач очень культурно попросил мужа немножко подвинуться, чтоб он там мог стать (меня еще и удивило, мол, тут такой процесс, а врач спокойный, как удав, сдержанный и тактичный), врач стал сбоку и подпихал доцю под попку из животика.
Потом акушерка сказала перестать тужиться, а меня преет, и тут она говорит — продыхивай потугу! И все человек 5 около меня начали дышать одновременно «ху-ху-ху-ху». И я за ними повторяла тоже «ху-ху-ху-ху». Но больше всего слышала над ухом дыхание мужа.
Акушерка говорит врачу — вы нужны тут. Он обошел, и я слышу — чик-чик-чик — режут меня, думаю. Говорит мне врач: «Галочка, а ну потужся немножко без потуги». Я немножко потужилась. Он, наверно, увидел, где еще я собиралась рваться и еще немного подрезал (я ощутила хорошо — немного в сторону правой ноги).
Потом опять потуга! О, говорят, головка вышла! И опять — стоп, не тужся, дыши! И опять все начали «ху-ху-ху». А я за ними «ху-ху-ху».
Мне было интересно, чего ждем то? Давайте рожать дальше. И услышала, как кто-то из мед-персонала говорит — видишь где повернуться решила. Ага, думаю, малыша поворачивается, Открываю глаза — и вижу, как из меня выглядывает головка. Офигеть! Это мне придало сил очень сильно.
И поехали опять — потуга, вдыхаю раз, тужусь, вдыхаю второй, тужусь. Чувствую, как еще выходят из меня тепленькие воды, открываю глаза, и вижу, как мне на живот ложат что-то синенькое и перемазюканое, такое маааасенькое тельце. Личико я ее не видела, а когда малышка выгнулась и я посмотрела в ее глазки, которые сначала были крепко закрыты из-за яркого света, а потом она открыла их, то я подумала — вот она! Моя доця! Она была такой, какой я видела ее на последнем узи: щекастенькая и красивая.
Вот так, слезы и все дела. Дочка кряхтит. Спрашиваю — а чего она не кричит? А они — не волнуйся, кислород у нее еще есть. (И я только сейчас поняла, что они еще не перерезали ей пуповинку, видать, ждали, пока отпульсирует, что ли? Потом она начала тихонько мяукать.
Я смотрю на мужа, смотрю на дочь, начинаю плакать так тихонько, сквозь улыбку.
Врачи:
— Папа, кто у нас?
— Девочка.
— Папа, время родов?
— 14:43
— Так и запишем.
Я одной рукой держу дочку, другой — мужа. Нюняю от радости первой встречи, от переизбытка гормонов, от того, что любимый муж рядом и видел появление на свет дочки. Малышку забирают на столик, акушерочка чистит ее, обтирает, говорит — ну, а сейчас давай хорошенько покричим — проводит ей ладошкой от попы к спинке и родзал заполняется громким криком моей доцьки!
Я в это время смотрю на свой живот — а он как яма, упал вниз вообще — только ребра торчат. Мне в бедро колят укол окситоцина, вроде я немного потужилась, чтоб вышла плацента — не помню уже.
Врачу поставили лампу, все подали, мне вкололи еще анестезии и начали меня зашивать. Мужа я попросила особо не заглядывать на процесс штопки, ну он и сам все время был около дочки, с фотиком бегал вокруг нее, давал ей пальчик, рассматривал ее, смотрел на нее и улыбался Пока меня еще зашивали (это было долго, т. к. порвалась я славно и везде — и снаружи резали, и разрывы внутри), пришел неонатолог, осмотрел доцю, маську оценили в 8/9 по Апгар, малую дали на руки мужу, чтоб ей было тепленько, он с ней ходил и смотрел на нее. А я на них
Меня зашили, обмыли, принесли доцьку, вложили ей в рот сосок, и она начала чмакать сисю.
Мы сидели с мужем и любовались ею. Она стала такая красненькая, личико чистенькое, одетая такая. Наша дочка! Моя дочь от любимого мною мужчины, осознать это — вот оно — счастье.
Пару часов мы были еще в родзале, потом муж уехал мне по еду (я не ела с вечера прошлого), устала и была измотанная 19-часовой болью — и очень кушать хотелось.
Потом меня и малышку перевезли в палату. Как только я отдала дочку на руки сестре детской — она начал плакать и долго потом не могла успокоится. Мне сразу вердикт — у вас мало молозива, а ребенок крупный — прикармливайте. Я сразу не сдалась, до ночи еще прикладывала малышку, потом все-таки дала ей грамм 5–10 смеси (хоть и сказали дать 20 грамм), но я дала чуточку, чтоб она хоть не кричала так сильно. Попыталась уснуть.
Часа в два ночи проснулась от боли — начала отходить анестезия и очень начали болеть швы. Боль — капец! Поковыляла к медсестре, ее нет, спустилась в родзал, нашла там кого то, попросила укол обезболивающий, мне укололи анальгин вроде. Немного поспала.
Рано утром приехал муж, привез еду, помог с малышкой. Малышка висела на груди все время. Разгрызла соски. Муж привез накладки силиконовые (по совету врачей), малая не захотела их брать. Ходила по палате с голыми грудями — проветривала их все время. Только один неонатолог мне показала, как правильно ребенка прикладывать, а не сказала, как все — «купите накладки». Уделила мне время, ответила на все вопросы, а не «прибежала-убежала», как остальные.
Малышку держала голенькой (жара была страшная). Самой был очень трудно из-за запрета садиться (из-за швов). На второй день после родов у меня появилось очень много молозива! А в ночь на третий день — прибыло и молочко!
На третий день после родов нас выписали. Встречали меня с розами, шариками надувными и вообще, мне так радостно было, что после такого долгого перебивания в больнице — я с доцькой еду домой!
Вот такой рассказище получился.
gala-la