Наконец-то я решилась написать как же все это было.
Начнем с того, что беременность моя протекала идеально (ни токсикоза, отличное самочувствие, правда периодически был тонус, но при этом самочувствие нормальное и тонус сейчас у каждой второй).
На 30 неделе понедельник(19.01.09) пошла к врачу, анализ мочи показал что в моче есть белок — 0,3. Переглянулись с врачем и решили что это я плохо баночку простерилизовала, но врач уговорил меня все-таки на дневной стационар на всякий случай.
Среда(21.01.) — анализ мочи показал наличие белка 1,5 + давление оказалось 166 на 110. Меня срочно в дневной стационар и пошли нескончаемые капельницы.
Пятница (23.01) Ну, все уже поняли, что начиная со среды и еще 1,5 недели ходила в туалет я исключительно на баночки. Я и представить не могла, что по моче можно сделать стОлько анализов. Белок в этот день достиг — 2,5. Меня позвала к себе заведующая и сказала, что до 40 недели я не дохожу и на всякий случай мне сделают уколы чтоб раскрыть малышу легкие.
В голове начали роиться всякие мысли, на вопрос на сколько раньше? Ответ я не получила. Конечно девочки в палате уговорили меня что до 36 недели точно продержут. Начали колоть уколы через каждые 6 часов. В листе назначений появилось невероятное количество лекарств.
Суббота (24.01) С утра начались капельницы, медсестра только и успевала, что приходить баночки менять. Тут слышу заведующая мечется по коридору, что-то взволновано говорит по телефону. У меня возникает необъяснимое предчувствие, не по моей ли вине такая суета с утра. Заведующая забегает в палату хмурая, взволнованная, молча смотрит на меня и выбегает. После этого взгляда мне стало не по себе. Просто пришли анализы моей мочи — белок 3,9 (как мне сказали критическими считаются 3,3–4,9).
Еще через пару минут забегает заведующая с медсестрой и говорит: Оля отключай ее от капельницы. Девочки собирайте ее вещи, -смотрит на меня и продолжает — Ира, ты едешь в роддом.
Описать словами те чувства, что я испытала в тот момент, просто нельзя — как будто во мне появилась необъяснимая пустота, в тоже время дикий страх, ужас, начались какие-то судорожные мысли, я была как в тумане.
Я успела позвонить мужу и сказать, что меня везут в роддом.
В роддоме прошла все процедуры записи и консультации. Положили меня в палату и продолжили капать и колоть, взяли кучу крови с вены и с пальца. Сказали собирать суточную мочу. Я вздохнула, значит сегодня рожать не буду. Ночь в роддоме описывать не буду, можете представить как я «сладко» спала, ночью мне тоже делали капельницы и уколы.
Воскресенье. 25 января 2009 года. Я до последнего надеялась, что сейчас открою глаза, и все это испариться. Я просто лежу в своей кровати, со своим любимым мужем и мне приснился просто страшный сон, но…
Утром пришел анализ — белок 4,9. Ждать нечего, в любой момент могли отказать почки.
Я разговаривала с сыночком в животике, пыталась успокоиться и успокоить его. Говорила ему, что сегодня мы встретимся, что все будет хорошо, что я очень его люблю и очень надеюсь, что мы справимся. Мы должны!
Я мечтала о ЕР, о КС я не знала вообще ничего. Я просила чтоб были ЕР, но мне сказали, что родовые пути неготовы и только КС.
В 12 часов мне сказали, что в час будут кесарить. Я сходила в душ. Все это время муж был рядом поддерживал меня как мог. Я ужасно отекла, безумно устала, мне было больно не только душевно, но и физически. Вены на руке повздувались, все руки болели, правую руку даже поднять не могла. В час зашла ко мне доктор, сказала, что привезли девочку с кровотечением и чтоб я еще 1,5 часа отдохнула. Я легла на кровать, муж меня обнял, я просто вырубалась, я была сильно измучена и в голове не было ни единой мысли.
В районе 14:30 меня повели в операционную. Я в легкой ночнушке и в тапочках, захожу в операционную («мясницкий цех»), меня трусит, я вся дрожу не могу понять, то ли от страха, то ли от холода — все окна на распашку (до сих пор не поняла этого прикола — 25 ЯНВАРЯ). На полу лежит ведро, в нем извините, кишки.
Легла на стол, потом меня посадили, начали мазать спину, сделали 2 укола, я слышала этот противный треск когда вводили иглу.
Я легла мне привязали руки, распяли просто, перед лицом какая-то жуткая пеленка. Над головой стоит анестезиолог. Я уже не чувствую своих ног, попу, чувствую что-то теплое на животе. Мне говорят, что это они меня моют. Говорю анестезиологу, чтоб он со мной разговаривал. Он оказался не особо разговорчивым, поэтому я начала его обо всем спрашивать, о всех приборах что находились в операционной и еще о всякой ерунде. Своими разговорами я пыталась не думать о том что сейчас происходит, о том что мне безумно страшно. Сказать что я ничего не ощущала, ага, если бы! Чувствовала как они мне там кишки выворачивают, инструменты мне на ребра кладут, капец.
Тут резким движение вытащили моего сына. Я взмолилась! И услышала крик. Мое сердце чуть не остановилось.
Мне говорят: мальчик 1230 кг, 40 см
1230 — пытаюсь понять, это сколько?
Мой первый вопрос был: Скажите у него большая голова? А то мне на узи говорили, что у него большая голова.
Анестезиолог ответил: Да, большая, как у котенка. За ширмой услышала шепот врача: Да уж, нашел что сказать. Тут мне прям в нос тыкнули моего сыночка. Такой крохотный, лобик сморщеный, ротик приокрыт, я его поцеловала и его унесли.
Ну, дальше меня заштопали, отвезли в послеоперационную, я жутко тяжело отходила от наркоза, периодически проваливалась в сон, у меня все болело, меня кололи всякими уколами и в живот, и в бедра и в попу. Звонила маме и папе, они были в шоке (никто не знал о том что я в больнице).
На следующий день, почти разогнувшись, еле передвигая ноги я пошла к своему малышу. Он лежал в кувезе, такой крохотный, такой беззащитный, уже такой любимый. Мое сердце рвалось на куски, я не могу его ни обнять, ни поцеловать.
Мне разрешили просунуть руку и погладить его. У него была разжата ладошка, я положила свой палец в его ладошку, он взял мой палец. Его пальчики даже не сомкнулись на моем пальце.
Он как будто говорил мне: Мама будь сильной! Все будет хорошо!
P. S. Пролежали в больнице почти 2 месяца. Все у нас хорошо. Мы ПОБЕДИЛИ!
Иренка